Группа «Кино» привлекает слушателей обилием свежих мелодических решений, а отличная ансамблевая игра позволяет говорить о ней как о настоящем образце рок-группы. Цой — прежде всего романтик и, может, даже идеалист, потому что лирические мотивы явно доминируют над любыми другими в его творчестве. В текстах В. Цоя (именно он является автором практически всего репертуара «Кино») романтически возвышенные образы смешиваются с сугубо реалистическими, бытовыми зарисовками с натуры, отражая внутренний мир молодого человека. В них находят место и добрый юмор, и едкая ирония, которая вообще довольно характерна для поэтического языка В. Цоя.
В более поздних работах группы заметно «повзросление» ее лирического героя, отход от наивного бытописания жизни дворов и подворотен, поворот к более серьезным проблемам, призывы к активным действиям, нравственному обновлению. Вот что говорил сам автор о своем творчестве: «Я пишу о том, что происходит вокруг меня… Я пишу песни не потому, что нужно, а потому, что меня лично волнуют проблемы. Вот как раз, когда «нужно», получается нечестно. А если меня волнует какая-то проблема, если не почувствовал то, что меня бы задело, — я не могу писать песню. Я не певец социального протеста, не пишу песен «на злобу дня»… Если бы нам чаще давали возможность выступать в газетах, на телевидении, излагать свою точку зрения на разные вопросы, то, может быть, моя музыка и тексты были бы иными. А поскольку, скажем, у меня нет такой возможности, я все стараюсь выразить в песнях».
Странная, вообще говоря, музыка — что-то от пост-панка, что-то от нью-вэйва. Простые, но красивые гармонии, изобретательные рисунки баса… Простая (местами даже специально «припопсённая») музыка, абсолютно никаких изысков: гитарные партии под силу даже начинающему музыканту, барабаны с лёгкостью заменяются обычной drum-машиной. В. Цой объясняет это так: «Нам за честность могут простить практически все: и, скажем, недостаточно профессиональную игру, и даже недостаточно профессиональные стихи… Можно считать себя честным сколько угодно. Главное в том, считают ли тебя честным остальные».
Прохладность загадочно-кошачьей пластики, чарующая отстраненность мимики, подчеркнуто-бесстрастный вокал, в прижатости которого угадывается такое буйство крови, такая мучительная неудовлетворенность, такое бессонное желание выплеснуть себя, что не поверить этому странному голосу можно, только внушив себе — это категоричное, отмеренное ритмичным ходом гитары предложение неминуемого выбора «с нами или против нас» всего лишь померещилось в металлических и мягких, словно фольга, гармониях. Но нельзя рассматривать его тексты песен в отрыве от музыки, они многое таким образом теряют, т. к. текст и музыка едины, ведь мысль в них одна.
Половина песен написана просто от большой скуки и безделья, вторая половина, обладая глубоким смыслом, излагается очень просто и доступно. Его стихи — и простые, жизненные, на волнующие всех нас темы, и более сложные, с подтекстом. Он поясняет это так: «Мир многолик, многолики и стихи».
Спору нет, заслуга Цоя велика: сделать рассмотрение сложной проблемы настолько простым и понятным, без потери глубины смысла и самой сути, и, не прибегая к размышлениям о высоких материях и различного рода философствованиям, дорогого стоит. В этом и была его основная ценность и уникальность. Именно это сделало его героем ещё при жизни. В текстах никакого тебе «навзрыда», надрыва и крика, никакой «правды-матки», столь характерной для так называемого «русского рока». В его стихах, в нем самом, в его песнях чувствуется искренняя вера без оттенка «коммерческого» характера.
Мир Цоя — братство одиночек, поэтому и его лирический герой — одиночка, путешественник, просто асоциальный тип! Путник, идущий, подобно набоковскому Мартыну, за какой-то призрачной мечтой по зову свыше:
Hо странный стук зовет в дорогу
Mожет сердце, а может стук в дверь.
При всем своем имидже закрытого, молчаливого любителя гардероба всех оттенков черного, Цой был (есть!) потрясающе открыт для тех, кто внимательно слушает его песни:
Я не люблю, когда мне врут,
Но от правды я тоже устал.
Я пытался найти приют,
Говорят, что плохо искал.
Персонаж Виктора Цоя не просто готов выйти под дождь, отправиться в путь, вступить в бой. Он таинственно улыбается безусловной победе, даже когда сажает «алюминиевые огурцы на брезентовом поле». И когда тонет, хотя, как и все, знает близлежащий брод. Дело не в том, что он отказывается от легкого пути, дело в том, что, позвав за собой, манит не на красивую гибель, а к выигрышу по большому счету. Так уж сложилось, поет Цой: «Где бы ты ни был, что б ты ни делал, между землей и небом — война».
И в тотальной возне за место под солнцем уверенность в осмысленности, на первый взгляд, иррациональных, «невыгодных» поступков служит залогом сохранения духовности. В этом, собственно, и состоит цель песенного героя Виктора Цоя. Цель куда менее определенная, чем путь к ней, как расплывчаты контуры любой идиллии. Не предлагая чудодейственных рецептов, не скалясь на «отдельные недостатки», Цой просто заявляет: «Дальше действовать будем мы». И по дорогам снова мелькает плащ странствующего рыцаря.
Небольшой анализ стихотворения «Пачка сигарет»
Экзистенциальный смысл поэзии В. Цоя поражает своей глубиной, ясностью и лиризмом даже тех, кто не искушен в вопросах философии, эстетики и истории литературы. Наличие в кармане некоторого количества табачных изделий становится поворотным пунктом в мироощущении цоевского лирического героя и дает повод для оптимистического восприятия действительности. И хотя из песни становится ясным, что в немалой степени этому способствует проездной документ на самолет (находящийся, очевидно, в этом же кармане), все же доминирующим фактором является именно пачка сигарет — не случайно именно этот образ вынесен в заглавие всей песни.
Лирический герой Цоя архетипичен и ведет свою родословную из довольно скучной и известной всем из школьной программы галереи «ненужных людей» XIX века — Печориных, Чацких и Онегиных. «Последний Герой» Цоя — воплощенный образ самого автора — своего рода байроническая личность, загадочная и отчужденная, прежде всего потому, что нам непонятна природа его рефлексий: она скрыта глубоко внутри, может быть, в прошлом этого персонажа. Мы можем лишь смутно догадываться, по каким именно дорогам ходил персонаж в начале песни «Пачка сигарет» («Я ходил по всем дорогам...»); непонятно и направление его движения («и туда, и сюда»), и полной неясностью покрыта неспособность героя различить оставленные им (либо кем-либо другим) следы («Обернулся — и не смог разглядеть следы»). Невозможность отследить, увидеть точку возникновения собственных мыслей и чувств рождает у героя смутное, но стабильное предчувствие скорых событий явно деструктивного характера, усугубляющееся отсутствием музыки, игравшей, очевидно, немаловажную роль в становлении его как личности («А без музыки и на миру смерть не красна»).
Жестоким приговором окружающему миру, обществу потребления, звучат первые строки куплета («И никто не хотел быть виноватым без вина/ И никто не хотел руками жар загребать»). Хотя обвинение это не персонифицировано, мы понимаем, что именно нежелание «загребать руками жар» и «быть виноватым без вина» более всего удручает лирического героя. Реминисценция из жизни самого Цоя, работавшего долгое время в котельной и в каком-то смысле загребавшего руками жар, позволяет нам говорить об общности переживаний автора и его героя. Интересно отметить, что в образной структуре «пачки» не оказалось места для таких важных элементов цоевской поэтики, как звезды и кровь.
Нетрудно заметить, что обобщения в текстах песен «Кино» носят просто космический размах. И если в ранних песнях еще присутствуют какие-то жизненные реалии (как котельная по прозвищу «Камчатка» или реальная девушка из песни «Восьмиклассница»), то в альбоме 1986 г. «Ночь» их нет в помине. Одной фразой Цой закрыл в своем творчестве болезненную для нашей страны тему войны в эпоху развала империи и зарождающихся межэтнических конфликтов:
Война — дело молодых,
Лекарство против морщин.
Кто после этой безжалостной фразы сможет спокойно говорить о «необходимости ввода ограниченного контингента советских войск…» и прочее? Масштаб философских обобщений не давал скатиться Цою-поэту до модных в тогдашнем русском роке злободневности и ерничанья. Прямых «приколов» в его творчестве в буквальном смысле раз два и обчелся:
И никто не хотел
Быть виноватым без вина.
И еще вот эта строчка:
Все говорят, что мы вместе
Все говорят, но немногие знают, в каком.
Ирония тоже неоднократно проявляется: в «Маме-анархии», прямой пародии на Sex Pistols или «Когда твоя девушка больна», косвенно пародирующей расхожие попсовые стандарты. Кстати, эта вещь — с посмертного безымянного альбома «Кино», который все называют «черным».
Некоторые символы в творчестве Виктора Цоя
Звезда — это, как правило, некоторая высокая, недостижимая цель, часто не до конца определенная самим автором (возможно, именно поэтому родился этот символ). Отсюда можно вывести значение символа «солнце» — идеальная звезда, которая не только светит, но и греет, т. е. приносит какие-то плоды, причем для всех людей, хотя на звезды обычно обращают внимание лишь немногие.
Другой «астрономический» символ — луна — обозначает «заменитель» солнца на время ночи, фальшивую цель, идею. Сама ночь обычно символизирует почти все недостатки общества как темная сторона дня; иногда вместо нее используется тень:
А над городом – ночь, а над ночью – луна,
И сегодня луна каплей крови красна.
Соответственно, спать — значит бездействовать во время ночи, не искать выхода из нее.
Звезды, солнце, луна — все это находится в небе, на высоте. Чтобы постичь их, человек (птица) должен уметь летать, т. е. мыслить высокими философскими категориями. Для полета, в свою очередь, нужны крылья.
Отдельную группу образуют символы, связанные с погодой и климатом. Здесь ветер — какие-то изменения в обществе, либо (если он встречный) препятствия, мешающие продвижению вперед. Иногда под ветром понимается время. Дождь иногда добавляется к ветру как к препятствию, либо, наоборот, служит вестником нового (после дождя воздух свежее). Снег связывается с приходом зимы. Четырем сезонам года также соответствуют свои символы, как правило, раскрывающие стадии жизни общества. Так, весне соответствует начало расцвета:
Весна —
Скоро вырастет трава…
Весна —
Вы посмотрите, как красиво.
Лето — наивысшая стадия, осень — угасание, а зима — «нижняя мертвая точка» развития:
Белая гадость лежит под окном.
Я ношу шапку и шерстяные носки…
Первый снег красив, но он несущий смерть.
Музыкальный стиль группы варьируется от мелодичного медленного рока до «heavy metal». Тексты достаточно просты, и любой человек сможет уловить их основную мысль — необходимость движения вперед, от тьмы к свету, от ночи к дню. Направление движения не особо уточняется, зато констатируются недостатки существующего общественного строя и стиля жизни вообще:
Там за окном сказка с несчастливым концом,
Странная сказка…
При этом выделяются песни о группе людей («мы»), которая знает, куда двигаться и силой своей жизненной энергии сможет преодолеть все трудности. В. Цой практически все свои песни связывает с действием. Как правило, эти песни носят повествовательный, либо рекомендательный характер. Рекомендуется выбор между простыми диалектическими противоположностями, такими как свет и тьма, добро и зло, движение и стояние на месте:
В наших глазах крики «Вперед!»
В наших глазах окрики «Стой!»
В наших глазах рождение дня.
И смерть огня.
В наших глазах звездная ночь.
В наших глазах потерянный рай.
В наших глазах закрытая дверь.
Что тебе нужно? Выбирай!
Высказывания на тему «что делать?» больше напоминают афоризмы, либо определенные идеалы, на основе которых и нужно строить свою жизнь, т. е. действовать:
Смерть стоит того, чтобы жить,
А любовь стоит того, чтобы ждать.
Реже встречаются более подробные указания на тему того, что именно нужно делать, каким быть. Такая постановка вопроса может свидетельствовать об изрядной доле экстремизма во взглядах:
Ты должен быть сильным, ты должен уметь
Сказать: «Руки прочь, прочь от меня».
Ты должен быть сильным, иначе зачем тебе быть?
Что будут стоить тысячи слов,
Когда важна будет крепость руки?
И вот, ты стоишь на берегу и думаешь, плыть или не плыть.
Движение и вообще действие признается им как смысл жизни.
|
